|
Огромные машины отрываются от земли и легко, как рыбы в воде, движутся в бесплотном пространстве, обгоняя звук собственного движения, нанизывая на фюзеляж часовые пояса. Командировка началась. Вернее, три командировки. В три самых дальних аэропорта страны в один и тот же день улетели корреспонденты 'Кругозора'. И в том, что они точно в срок прибыли к месту назначения и точно в срок включили свои магнитофоны, - заслуга 'Аэрофлота' и пилотов гражданской авиации: Бориса Марьина, Георгия Каспиева, Петра Рябова, Германа Вольнова, Анатолия Чумаченко. ПУТЕШЕСТВИЕ ПЕРВОЕ. ПОРТ ТИКСИ Адольф ДИХТЯРЬ, специальный корреспондент 'Кругозора' УРАГАН 'Тикси. Такого урагана не помнят даже старожилы. Сильный ветер доходил до 56 метров в секунду. Курьерский поезд позавидует такой скорости. И что необычно: мороз достигал 36 - 39 градусов. Добавьте ещё полярную ночь. Местное радио беспрерывно передавало предупреждение: людей просили не выходить из дома. Но жизнь в посёлке не остановилась:' Из газеты - Ты видел, как горит железо? Нет? А я видел. Оно стало багровым, как солнце перед бурей. Потом по нему побежали синие судорожные волны. Это металл сопротивлялся огню. Но огонь одолел. И тогда мы увидели, как горит железо. Это говорит сидящий под картой Арктики пожилой человек в сильных очках. В центре карты Северный полюс. В левом углу, у обреза, теплится красным глазком Москва. До Северного полюса от Тикси ближе, чем до Москвы, вдвое. В комнате сухая жара, а за окном, затянутым непроницаемым льдом, звенит морозом самая длинная северная ночь. Краплёный мелкими звёздами лоскут её синеет в распахнутой форточке. Под потолком, излучая вздрагивающий свет, горит лампочка. На столе - свечной огарок в чернильнице: свет гаснет, когда ему заблагорассудится. Штаб. Человек, который видел, как горит железо, начальник аэропорта. Иван Васильевич Шушурин - тёртый полярник, не один год провёдший на островных зимовьях. Но и для него недавно пережитое - в диковину. - Такого ещё не было, - удивлённо, словно не совсем доверяя достоверности своих слов, говорит скупой на воспоминания авиатехник Василий Артамонов. Я знаю, что он недавно отметил полярное двадцатилетие. Двадцать арктических дней и ночей; в Заполярье так: день и ночь - год жизни прочь. Он помнит королей ледовитого воздуха Черевичного, Мазурука, Малькова, которые летали в любую погоду, вернее, в любую непогоду, и приземлялись куда придётся, куда удастся, куда подскажет обострённый, как у птиц, авиаторский инстинкт. Он принимал... |
Звковая страница 1 - Тикси. 'Разве можно забыть?' - признания в полярную ночь.