|
ЗОЛОТОЙ ОРФЕЙ Нина ДОРЛИАК Однажды Святослав Рихтер привёз мне из зарубежной поездки пластинку: Шуман - 'Любовь поэта', Брамс - шесть песен; исполнитель Дитрих Фишер-Дискау. Запись эта сразу поразила меня. Удивительно красивый голос, мягкий и одновременно мощный, редчайшее чувство ритма, тонкая нюансировка. Певец оказался для меня редким идеалом исполнителя. Я стала собирать его записи. Огромный диапазон произведений ни разу не умерил совершенства его пения. В 1962 году мы поехали в Байрейт на спектакль 'Тангейзер'. Волнение охватило меня, как только мы пришли в театр Вагнера, в котором в далёкие годы пела моя мать Ксения Николаевна Дорлиак. Сцена 'грот Венеры' нам не понравилась. Но вот перемена декорации - провод странников, и на сцене появляется очень высокий человек в плавно ниспадающей одежде. С первыми звуками его голоса, с первой фразой вся сцена как бы осветилась, наполнилась жизнью. Каждое движение было значительно и прекрасно. Началось высокое искусство. Пел Фишер-Дискау. После спектакля мы познакомились. Я была ещё раз приятно покорена его обаянием. Этот по-детски застенчивый пеликан оказался интересным собеседником. Широко образованный, хороший пианист, он увлекается живописью, рисует, владеет несколькими языками. Для Фишера-Дискау работа над музыкальным произведением - это постижение эпохи, страны, это постоянные раздумья над стихией музыки. Недавно в Олдборо, на фестивале английского композитора Бриттена, Фишер-Дискау и Святослав Рихтер встретились впервые за инструментом. Они исполнили 'Песни Магелонэ' Брамса. Отзвучали песни, и все присутствующие - а их было около тысячи - в едином порыве поднялись и несколько минут стояли безмолвно. На фестивале в Мантуе Фишера-Дискау удостоили звания 'Золотого Орфея'. К качествам античного героя он прибавил взыскательный труд мастера и раздумья философа. ИСПЫТАТЕЛЬ С.ЗИНИН За мужество, отвагу и героизм, проявленные при исполнении воинского долга, присвоить полковнику Кузнецову Виктору Игнатьевичу звание Героя Советского Союза с вручением ему ордена Ленина и медали 'Золотая Звезда'. Указ Президиума Верховного Совета СССР Внизу под облаками были лужайки, дубовые рощи, детские сады, фонтаны на площадях, заводы и хлебные магазины. Лётчик ещё не знал, что ему всё же удастся вывести тяжёлый ракетоносец из томительного пике. Он крикнул радисту: прыгай! И тот по тону голоса понял, что даже на короткое 'Давай будем вместе до конца, что бы ни случилось' нельзя тратить сейчас собранные в кулак силы командира. И радист нажал кнопку катапульты, которая выстрелила его 'в жизнь' из кабины, выстрелила, разгерметизировав кабину, оставив командиру ещё одной возможностью меньше: смотровые стёкла покрылись льдом, и теперь можно было посадить машину, только вглядываясь в узкий луч обзора через форточку величиною в ладонь. На звонок Виктор Игнатьевич открыл дверь сам. Рост у Кузнецова средний. Волосы короткие, скорее ёжиком. Синий тренировочный костюм. - Мамочка, - крикнул в кухню жене, - к нам гости. Какие там дела, сначала обедать!.. Сейчас и сын прибежит. Младший. Не в папу пошёл. Тринадцать лет, седьмой класс и сорок пятый размер ботинок. ► |
Звуковая страица 6 - Поёт Дитрих Фишер-Дискау. Шуберт - серенада из цикла 'Лебединая песнь'; Моцарт - ария Дон-Жуана.
Звуковая страница 3 - Звезда испытателя. Рассказывает лётчик Виктор Кузнецов. [Реально на пластинке звучит песня-репортаж Б.Вахнюка на схожую тему.]