| 1 |
| 2 |
| 3 |
| 4 |
| 5 |
| 6 |
| 7 |
| 8 |
| 9 |
| 10 |
| 11 |
| 12 |
| 13 |
| 14 |
| 15 |
| 16 |
| обл.3 |
|
|
Покупаем в 'Богатыре'. - Смеётся. - Мои уже не лезут... Плавает в Лужниках парень, разрядник. - Легонько подталкивает меня: дескать, проходи, не робей. Понимаю: чувствует, что и мне неловко в воскресенье отрывать его от семьи (а когда его поймаешь, как не в воскресенье?) - Мамочка, что там у нас с обедом? Как волки голодные... Лётчик ещё не знал, что ему удастся вывести машину из томительного пике. Но ещё до того, как парашют раскроется над радистом, и тот, спасительно падая к земле, будет думать: как там! там!! там!!! - в летящей с рёвом машине лётчик продолжал отстаивать свою жизнь. Скудных секунд ещё хватало, чтобы подвести итог отлетанных и отжитых лет. Но лужайки, дубовые рощи и фонтаны уже мелькали, будто под огромным увеличительным стеклом. - Виктор Игнатьевич, когда вы стали испытателем? - В сорок девятом. - Где начали летать? - Москва. Тушино. Клуб Осоавиахима. - Какие типы машин испытывали? - В основном тяжёлые, в том числе и ТУ-104. Всего сорок типов. - Сколько провели в воздухе? - Четыре тысячи часов. - Как часто вы бываете дома? - Обязательно раз в месяц и на праздники. Лётчик ещё не знал, что, сорвавшись с огромной высоты и стремительно падая к земле, он сможет три раза чуть выправить машину, а она, будто поскользнувшись, вновь покатится вниз. По тяжести перегрузок поняв всю серьёзность момента, он дрался за свою жизнь ещё и потому что, кроме того, что трое ждут его дома, ещё десятки человек ждут на аэродроме и перебои в сердце машины - это перебои в токе их крови. Сотни приборов уже зафиксировали и нашли эту крошечную трещину, тот мельчайший вопрос, на который ещё не найден ответ. И ожидавшие на аэродроме, слушая по рации голос машины и лётчика, твердили про себя: ну, прыгай! На первой задержке, когда, будто зацепившись крылом, на мгновение остановился в своём падении самолёт, чтобы снова рухнуть вниз, они твердили: ну, прыгай! На второй, когда он один остался в кабине: прыгай! прыгай! И всё же стоящие на аэродроме надеялись: машина сядет, и, когда в следующий раз поднимется, для взявшихся за штурвал небо будет высоким, путь - накатанным, светлым... - Виктор Игнатьевич, а сколько минут продолжалось это падение? - Две минуты, двадцать пять секунд. - Это были длинные секунды? - Не заметил. - Вы сильно волновались? - Волновался за радиста. - Как вы спасали машину? - Я проигрывал всё это на земле. - А подробнее? - Это был солнечный ясный день... |
Звуковая страница 3 - Звезда испытателя. Рассказывает лётчик Виктор Кузнецов. [Реально на пластинке звучит песня-репортаж Б.Вахнюка на схожую тему.]