| 1 |
| 2 |
| 3 |
| 4 |
| 5 |
| 6 |
| 7 |
| 8 |
| 9 |
| 10 |
| 11 |
| 12 |
| 13 |
| 14 |
| 15 |
| 16 |
| обл.3 |
А. ГРИН
МЁРТВЫЕ ЗА ЖИВЫХ
Рассказ
БЕГСТВО
Комон, или Гимнаст, как прозвали его восхищённые товарищи, преображался опасностью; ленивый ум его вспыхивал подобно соломенной крыше, ужаленной молнией, глаза начинали видеть ясно и поворотливо, и всё тело наполнялось хитрым, особенным умом мышц, мгновенно приходящих в согласие между собой относительно того или иного движения.
Опуская некоторые биографические сведения о Гимнасте, потому что хороший тон современного рассказа требует начинать прямо с действия, я и говорю, что Гимнаст был в контрах с властями... Утром, заслышав в коридоре ласковый перезвон шпор, Комон, не медля ни секунды, перестал завтракать. Он встал, выпрямился всё ещё с набитым, жующим по инерции ртом; затем, решительно выплюнув непрожёванный сыр, поднял револьвер и подошел к двери.
- Откройте! - многозначительно воскликнул некто из коридора.
- Сколько вас? - спросил Комон.- Я спрашиваю потому, что, если вас очень много, вы не поместитесь все в одной комнате.
- Комон, именуемый Гимнаст. Откройте.
- Я потерял ключ.
- Ломайте, ребята, дверь.
- Я посмотрю на вас в дырочку,- сказал Гимнаст.
Он выстрелил несколько раз сквозь доски, соображая в то же время, куда бежать. Шум и грохот за дверью показали ему, что там шарахнулись. Он подбежал к окну, заглянул в шестиэтажное, узкое пространство улицы и, перегнувшись в сторону таким могучим усилием, что тело несколько мгновений держалось за подоконник только носками, поймал водосточную трубу. Через минуту он спрыгнул на мостовую без шапки и с револьвером в зубах, напоминая кошку, уносящую воробья.
Осмотревшись, Гимнаст побежал с быстротой ящерицы. Вид бегущего человека не сразу возбудил инстинкт погони в уличной толпе, сновавшей вокруг. Прохожие остановились. Некоторые из них с видом лунатиков медленно пошли за бегущим, вопросительно смотря друг на друга, а затем, вдруг сорвавшись, как будто им дали сзади пинка, бессмысленно помчались, крича: 'Держи его, лови! Не пускай!'
Четыре раза, спасаясь от погони, Гимнаст оборачивался, швырял пули, и каждый раз происходило некоторое смертельное замешательство. Наконец, выбежав на площадь, Комон увидел, что к нему мчатся со всех сторон и улизнуть трудно. Тогда, повинуясь инстинкту, матери всех человеческих дел, беглец ринулся в Исторический музей, опрокинув швейцара, взвился по роскошной лестнице на третий этаж и остановился, соображая, что делать; он употребил на это секунду.
НЕПОЧТЕНИЕ К ПРАОТЦАМ
Музей только что открыл свои двери, и публики ещё было немного. Комон бросился, не обращая внимания на изумлённых посетителей, через множество зал в самую длинную, кривую и сумеречную, напоминающую лес от множества загромождавших её витрин, подставок, щитов с оружием целого войска мумий и ширм похожих на театральные кулисы Каждая вещь здесь взывала к бою вооружению, сопротивлению, ударам и натиску.
Первое, что сделал Комон, - это баррикаду у захлопнутой за собой двери. Он навалил на неё трёх оглушительно зазвеневших стальных рыцарей времён Меровингов, на рыцарей бросил полдюжины фараонов Верхнего Нила вместе с их раскрашенными ящиками; поверх всего опрокинул, сломав, несколько витрин с монетами, которые раскатились по полу совершенно так, как раскатывались, если их просыпали при Гамилькаре Барке. На это Комон употребил две минуты.
С той же быстротой, следствием большой нервности и физической силы, Гимнаст отбросил пустой револьвер, надел тяжёлую мягкую стальную кольчугу, шлем, опустил забрало и немного замешкался: при виде исключительного разнообразия оружия глаза его разбежались. Гимнаст выбрал меч, огромный сверкающий и тяжёлый, каким, вероятно, не раз крошила железная саксонская рука звонких латников. Меч был внушителен. Гимнаст взмахнул им над головой, затем для пробы обрушил страшный удар на одну из мумий; дерево, треснув, распалось, и запелёнатый фараон кубарем вылетел из него, распространяя запах старомодных духов, которыми был пропитан весьма старательно.
Догадливость не изменила Комону при виде столь древнего явления; проворно затолкав фараона в угол, Гимнаст с мечом о руках втиснулся в египетскую могилу, прикрыв себя другой половиной ящика. Дверь тем временем, поддаваясь усилиям солдат и сторожей, глухо звенела латами валявшихся на полу рыцарей. Комон стоял в душной ароматической тьме ящика и прислушивался. Скоро ворвалась, судя по шуму, целая толпа людей, с криками разбежались они по длинным проходам зала, и Гимнаст слышал их полные бешенства возгласы:
- Все сломано!
- Ай, и деньги тут, на полу! - Кто-то шепнул, задыхаясь:- Я возьму парочку, а?
Другой шёпот:
- Тащи, чего зевать! Тсс!..
- Негодяй! Сумасшедший! Стреляй его.
- Где он? Р-р-р-р...
- Лови! Дави! Хватай!
- О-о! Э-э! А-а!
Неосторожное движение Гимнаста выдало его. Он случайно толкнул коленом крышку, она упала, прежде чем он успел придержать её, и в общем смятении глазам врагов предстал воин средневековья с занесённым мечом...
ВДОХНОВЕНИЕ
...Гимнаст бросился на врагов... Меч с шумом рассекал воздух. И скоро стало пусто вокруг Комона, но сам он, раненный пулей в мякоть ноги, видел, что не продержится перед новым натиском.
- Бежали робкие грузины! - вскричал Гимнаст и бросился к выходу, расчищая себе путь своим дюрандалем. Любопытные, столпившиеся у подъезда, разбежались при виде страшного, со слепым железным лицом человека так быстро, что потом сами удивлялись свой подвижности.
Комон схватил первого попавшегося извозчика, бледного от ужаса, столкнул его, швырнул меч в голову толстому лавочнику и так крикнул на лошадь, что она помчалась, как беговая. И Комон благополучно удрал. Это бывает, простое вдохновение часто выручает человека лучше всяких расчётов.
1 9 1 4 г.
Публикация В. Р - са. Рассказ печатается с сокращениями.
