| 1 |
| 2 |
| 3 |
| 4 |
| 5 |
| 6 |
| 7 |
| 8 |
| 9 |
| 10 |
| 11 |
| 12 |
| 13 |
| 14 |
| 15 |
| 16 |
| обл.3 |
|
|
МЕЖДУ ЗАЛПАМИ С.ЗИНИН, спец. корр. 'Кругозора' Фото автора (окончание, начало и продолжение на пред. страницах) ...И когда в очередном поединке между машиной и самолётом бомбы прошивают дорогу или переправу, крестьянин внимательно слушает. Он уже заранее сложил вдоль дороги камень, насыпал груды песка на обочине. Крестьянин слушает, где упала бомба: у них или у дальних соседей? И тогда - ночью, днём, утром - поднимается деревня. И через несколько часов прямое шоссе вновь гудит, готовое к борьбе, к отпору. Обычно утром Чан Тхи Тхен, продавщица из подземного универмага в городе Намдине (мы остановились там по дороге), едет, нагрузив свой велосипед, на зенитную батарею. Но я видел, как во время вражеской атаки 25-летняя продавщица, ополченка, мать двоих детей, отец которых тоже воюет, встала заряжающей к орудию вместо бойца. И до конца боя не покинула свой пост: Там же, в Намдине, в цехе текстильного комбината, пожилая работница Нгуен Тхи Там сказала мне: 'Если они уничтожат электростанцию, мы перейдём на деревенские станки. И будем ткать!' Далеко за городом - последний, эвакуированный цех комбината. Низкое, плотное здание с километровым поясом траншей убежища. Грохот обычный, текстильный, сплошной. Через невысокую дверь проваливаюсь в этот грохот, в жгучесть воздуха, опушённого хлопком. Каждый звук здесь читается лишь через движение рук, губ или машин. И вдруг беззвучные, взлетевшие из шума всплески ладоней. И эти женские улыбки и глаза под влажными, сбившимися платками. Неужели аплодисменты мне? Чувствую себя неловко, и сам поднимаю руки над головой. И кричу: 'Ну что вы, девчата!' И сам уже плачу. И кричу переводчику: 'Хоан, я же не правительственная делегация!' И он отвечает: 'Ты с родины Октября'. А что я, я могу лишь фотографировать всех на память, а по приезде рассказать, как растрогала меня эта встреча, как потрясли разрушенные кварталы в Хайфоне, и как 34-летняя раненая Чан Тхи Хонг из деревни Фу Ок вспоминала потери лишь одной ночи своей жизни: 'Американцы убили Чан Конг Лыу - моего отца, Чан Тхи Неу - мою мать, Чан Конг Хая - моего сына, Чан Тхи Ша - мою дочь, Чан Тхи Там - младшую сестру, Чан Тхи Хуэ и Чан Тхи Май - моих племянниц, Чан Динь Тху - моего племянника'. Она говорила: 'Будь они прокляты, американцы!..' Ханой - Москва Порт Хайфон. На причале.
| ГОРОД С РАЗНОЦВЕТНЫМИ ГЛАЗАМИ
В сюите из нескольки баллад под этим названием композитор Владимир Шаинский и поэт Александр Алшутов представили на вертящемся звуковом 'стенде' журнала песенно-поэтические пейзажи московских улиц. 'Впрочем, - заметили сами авторы, - не обязательно только московских, так как образные знаменатели выбраны самые общие:'
|
