| 1 |
| 2 |
| 3 |
| 4 |
| 5 |
| 6 |
| 7 |
| 8 |
| 9 |
| 10 |
| 11 |
| 12 |
| 13 |
| 14 |
| 15 |
| 16 |
| обл.3 |
|
|
КРУГОЗОР 1966 ? 6 стр. 7 С нами ехал проводник из политотдела, без которого мы, конечно, никогда не нашли бы ночью полковника Кутепова. Сначала мы остановились на окраине Могилёва, у каких-то тёмных домов, в одном из которых расположилась оперативная группа дивизии. Наш провожатый зашёл туда, узнал, на прежнем ли месте находится штаб полковника Кутепова, и мы поехали дальше. На пятом или шестом километре за Могилёвом мы свернули с дороги вправо и въехали в какие-то заросли, где нас сейчас же задержали. Нас обрадовал порядок в Могилёве, обрадовало и то, что как только мы свернули с дороги, нас задержали. Очевидно, в этом полку ночью никуда нельзя было пробраться, не наткнувшись на патрульных. Нас всех троих под конвоем доставили в штаб полка. Из окопа навстречу нам поднялся очень высокий человек и спросил, кто мы такие. Мы сказали, что мы корреспонденты. Было так темно, что лиц невозможно было разглядеть. - Какие корреспонденты? - закричал встретивший нас человек. - Какие корреспонденты могут быть здесь в два часа ночи? Кто вас послал? Вот я вас сейчас положу на землю, и будете лежать до рассвета. Я не знаю ваших личностей. Мы сказали, что нас послал сюда командир дивизии. - А вот я положу вас до рассвета, - упрямо повторил высокий, - и доложу утром комиссару дивизии, чтобы он не присылал мне по ночам незнакомых людей. Сробевший поначалу провожатый наконец подал голос: - Товарищ полковник, это я, Миронов, из политотдела дивизии. Вы ж меня знаете. - Да, вас я знаю, - сказал полковник. - Знаю. Только поэтому и не положу их до рассвета. Вы сами посудите, - вдруг смягчившись, обратился он к нам. - Сами посудите, товарищи корреспонденты. Знаете, какое положение. Приходится быть строгим. Мне уже надоело, что кругом все диверсанты да диверсанты. Я не желаю, чтобы в расположении моего полка даже и слух был о диверсантах. Не признаю я их. Если охранение несётся правильно, никаких диверсантов быть не может. Пожалуйте в землянку, там документы проверят, а потом поговорим. После того, как в землянке проверили наши документы, мы снова вышли на воздух. Ночь была холодная. Даже когда полковник говорил с нами сердитым голосом, в манере его говорить было что-то привлекательное. А сейчас он окончательно сменил гнев на милость и стал рассказывать нам о только что закончившемся бое, в котором он со своим полком уничтожил 39 немецких танков. Он рассказывал об этом почти с мальчишеским задором. - Вот, говорят, - танки, танки. А мы их бьём. И будем бить. Утром сами посмотрите. У меня тут двадцать километров окопов и ходов сообщения нарыто. Это точно. Если пехота решила не уходить и закопалась, то никакие танки с ней ничего не смогут сделать, можете мне поверить. Вот завтра, наверное, немцы повторят то же самое. И мы то же самое повторим. Сами увидите. Вот один стоит, пожалуйста. - - Ничего, не дали, - заключил он. - Вчерашний бой служит тому свидетельством. Ложитесь спать здесь, прямо возле окопа. Если пулемётный огонь будет - спите. А если артиллерия начнёт бить, тогда милости прошу вниз, в окопы. Или ко мне в землянку. А я пойду обойду посты. Извините. Мы с Трошкиным легли и сразу заснули. Спали, наверно, минут пятнадцать. Потом с одной стороны началась ожесточённая ружейно-пулемётная трескотня. Мы продолжали лежать. Так устали за день, что лень было двигаться. Трескотня то утихала, то снова усиливалась, потом стала сплошной и слышалась уже не слева, там, где началась, а справа. Трошкин толкнул меня в бок: - Костя. - Да? - Странно. Стрельба началась у ног, а сейчас слышится у головы. - А ты перевернись, - сквозь сон сострил я. Потом стрельба стихла. Понемногу начало светать. Как потом выяснилось, немцы пробовали ночью прощупать наше расположение и производили разведку огнём. При утреннем свете мы наконец увидели нашего ночного знакомца - полковника Кутепова. Это был высокий худой человек с очень некрасивым усталым лицом, с ласковыми не то голубыми, не то серыми глазами и доброй детской улыбкой. Старый служака, прапорщик военного времени в первую мировую войну, полковник Кутепов как-то сразу стал дорог моему сердцу. Мы рассказали ему, что когда проезжали через мост, то не заметили там ни одной счетверённой установки и ни одной зенитки. Кутепов усмехнулся: - Во-первых, если бы вы, проезжая через мост, сразу заметили пулемёты и зенитки, то это значило бы, что они плохо поставлены. А во-вторых... - Тон, которым он сказал это слово 'во-вторых', я, наверно, запомню на всю жизнь. - 'Вечный огонь'. Проект памятника воинам-ополченцам. Скульптор Л.Полищук. Фото Н.Рахманова . |
Звуковая страница 3 - К.Симонов: 'Ты помнишь, Алёша, дороги Смоленщины:' Звуковую страницу подготовил В.Возчиков.