| Обл.1 |
| Обл.2 |
| 1 |
| 2 |
| 3 |
| 4 |
| 5 |
| 6 |
| 7 |
| 8 |
| 9 |
| 10 |
| 11 |
| 12 |
| 13 |
| 14 |
| 15 |
| 16 |
| Обл.3 |
| Обл.4 |
|
|
Профиль революции На одном из своих заседаний Совет Народных Комиссаров постановил: 'Ассигновать Народному Комиссару по Просвещению 30 000 руб. (тридцать тысяч рублей) на работы по постановке временных памятников великим деятелям Русской Революции'. Это было 29 июня 1918 года; подписал документ В.И.Ленин. В списке, утвержденном Владимиром Ильичем, стояло 67 имен. Спартак, Робеспьер, Маркс, Энгельс, Кибальчич, Толстой, Кольцов, Врубель, Мусоргский: В Москве и Петрограде стали появляться скульптуры из гипса и дерева. Выбор материала диктовался временем: литейные заводы стояли, мрамор требовал больших сроков, а главное - переводить эскизы в материал было решено только после массового обсуждения. Именно в обсуждении проектов видел Ильич задачу монументальной пропаганды. С 1918 по 1921 год воздвигали двадцать пять памятников в Москве и свыше пятнадцати - в Петрограде. Я был членом моссоветовской комиссии по установке памятников и до сих пор хорошо помню обелиск 'Советская Конституция' (скульптор Н.Андреев, архитектор Д.Осипов), барельеф 'Свобода' С.Конёнкова, памятную доску на Путинках. Памятники открывались торжественно, с пламенными и страстными речами ораторов. В.И.Ленин выступил на открытии памятника Карлу Марксу, А.В.Луначарский - у памятника Софье Перовской. Немногие временные памятники дожили до наших дней. Важно другое: они положили начало советской монументальной скульптуре. Н.ВИНОГРАДОВ, Заслуженный деятель искусств РСФСР.
А Я ВСЮ ЖИЗНЬ ИЗ ДОМУ: Егор ИСАЕВ Фрагмент из поэмы |
Ко мне приходит Облако. С рожденья Оно моё. Оно идет с полей Не по теченью ветра - По веленью Души моей и памяти моей. Пока я жив, Оно всегда со мной. В нём дали все, Как стропы парашюта, Связуются С единственно одной- Той Изначальной далью, Той Печальной И радостной, Как бубенец в груди. Та даль была И лентой повивальной И первой стёжкой под ноги: Иди. Иди, малыш.
И я, как по неверной Волне, шагнул И удержался - сам! И горизонт мой первый, Самый первый, Как синим полотенцем По глазам, И мир открылся. Мир! И подземельный, И надземельный, С множеством чудес: С лохматым псом, С бадейкой журавельной И журавлиной музыкой с небес. Подробный мир, Чтоб взять и наглядеться, Чтоб взять и вызнать. Не хватало дня. Огромный мир | На маленькое сердце, Он с головой окатывал меня. И относил Все дальше от порога, От материнской, ласковой руки, Грозил грозой Над взвихренной дорогой И окрылял: держись за ветерки, Когда качнёт. Греби к себе, как волны, И отгребай, отталкивай с боков, А упадёшь - Такой уж я неровный. Не огорчайся. Испокон веков так было с каждым. Да. И будет с каждым. Во все мои грядущие века. Я - сложный весь. Я - трудный. А пока что ты вон, смотри, Не прогляди жука, И ту букашку-буковку, И эту, из моего живого букваря. Не прогляди.
И по его совету Я погружался в травы, как в моря. А травы те тогда густыми были И рослыми - Не по моим летам. Они, как ливни, Под рубаху били Из-под земли И сверху, где-то там, Над головой, Под самым синим небом, Цветки свои качали, не дыша. Но небо небом. Пусть себе! А мне бы Не пропустить глазами мураша, Сорвать листок, Потрогать землю пальцем И на зуб взять: |