| 1 |
| 2 |
| 3 |
| 4 |
| 5 |
| 6 |
| 7 |
| 8 |
| 9 |
| 10 |
| 11 |
| 12 |
| 13 |
| 14 |
| 15 |
| 16 |
| обл.3 |
ОТ НЕСТОРА ДО НАШИХ ДНЕЙ
ПОДВИГ ЛЕТОПИСЦА
История никогда не бывает обращена только в прошлое. Прошедшее устремлено в настоящее и будущее. Все лучшее из времён минувших предназначено к жизни вечной во все времена. Забвение сродни разрушению. Все тираны стремились прежде всего к перелицовке картины прошлого. Казалось бы, какая разница - что там, позади ушедших веков; однако нет ни одного существенного момента в истории, который не подвергся бы самому грубому искажению в эпоху сталинизма. Правда, невежественный подход к истории начался значительно раньше. Был проект начать летосчисление по 'новому календарю' - с 1917 года. К счастью, он был отвергнут. Зато в школах изучение истории долгое время начиналось именно с этой даты. В прошлом были лишь какие-то чудовища с устрашающими названиями: капитализм, феодализм, рабовладельческий строй.
Неудивительно, что имена крупнейших историков оказались полузабыты, их труды стали библиографической редкостью. Карамзин, Сергей Соловьёв, Ключевский ныне известны каждому грамотному человеку. Но труды их только еще находят дорогу к массовому читателю. Ни один из этих исследователей не укладывался в сталинские догматы, поэтому каждому был приклеен ярлык: Карамзин - монархист, Соловьёв - либерал, Ключевский- буржуазный историограф. Было бы несправедливо сегодня забыть об этом геноциде истории. О прошлом нашим современникам надо знать всё и даже больше своих предшественников. Если говорить об исторических фактах, то сегодня мы знаем больше, чем историки XIX века и начала XX. Но знание это келейное, лабораторное - только для специалистов. Большинство людей до сих пор не осведомлены, например, о масштабах зверств Ивана Грозного, о славных деяниях Сергия Радонежского и митрополита Филиппа Колычева. До недавнего времени только в мрачных тонах представлялась роль православной церкви и христианства в становлении нашего исторического сознания. Тысяча лет русской истории - извечный запас мудрости и варварства, великодушия и низости, свободы и рабства, славы и позора. В одном и том же времени жили Малюта Скуратов и создатель дивного Покровского собора на Красной площади Барма Постник. Ни одной эпохе нельзя определить оценку со знаком плюс или минус. Со временем потомки будут удивляться, как в одном пространстве могли существовать Циолковский и Сталин, Вернадский и Берия. Противоборство добра и зла, прогресса и реакции никогда не кончится - это и есть энергия истории.
Сегодня, когда наши лучшие умы озабочены созданием правового социалистического государства, далеко не безразличен опыт предшествующих эпох. Попытка в XVIII-XIX веках сделать Россию правовым государством лишь отчасти увенчалась успехом. Почему же, несмотря на горячее желание Петра I, Екатерины II да и Александра II, создавшего суд присяжных, право оставалось Золушкой среди своих богатых сестёр - процветающих министерств и верховных советов? Право неотделимо от свободы, а свобода для всех возможна лишь тогда, когда есть свобода для каждого. Не могут быть свободны классы, сословия, народы, если отдельная личность несвободна. Это только один из уроков нашей истории, а их тысячи. Открывая рубрику 'От Нестора до наших дней', редакция не просто воздаёт дань заслугам великих историков, а намерена способствовать познанию их предмета, их опыта. Учиться демократии - прекрасный лозунг нашего времени. История - самая мудрая школа свободы.■
В начале XII века в киевских пещерах среди сухого песчаника затеплился огонь лампады Нестора-летописца. Целые созвездия таких огней озаряли своды подземных келий. Переписывались евангельские тексты, составлялись летописные своды, запечатлевались древние предания о том, 'откуда есть, была и будет русская земля'. Почему же Нестора помним и чтим как первого историка нашего отечества? Подвижник Киево-Печерского монастыря Нестор был профессиональным писателем. Ко времени создания своего летописного свода он уже создал 'Житие Бориса и Глеба' и житие основателя монастыря Феодосия Печерского.
Какой бы труд монах ни выполнял, он назывался подвигом, а деятельность в монастыре - 'подвижничество'. Нестор по складу своего характера и по образу мысли был типичным русским интеллигентом. Он презирает грубую силу, чтит людей, способных сохранить свои убеждения в любых гонениях, трудится ради высших ценностей, которые исповедует.
Видно, как потрясён он политическим убийством князей Бориса и Глеба; однако его интересует не то, что происходит в душе убийцы - князя Святополка, а таинственное движение духа в сердце праведников. Почему Борис, храбрый воин, наследник Киевского престола, военачальник, не повёл свою дружину на Святополка, захватившего Киевский трон? Что дало ему силу совершить истинный подвиг духа, подвиг любви?
Борис молод и любит жизнь, но он перестанет быть собой, если поднимет меч на брата. 'Истинная любовь изгоняет страх',- восклицает он и оставляет меч в ножнах. Один ли Борис был таким или вся Киевская земля исповедовала столь высокие идеалы? Ответ дает житие, написанное Нестором. Народ любил Бориса и Глеба, канонизировал их имена в своём сердце, а Святополка прозвали 'окаянным', хотя власть княжеская досталась именно ему.
В истории Нестора волнуют не официальные сводки о блистательных победах, а судьбы людей. Историк повествует прежде всего о том, что происходит в умах людей. Говоря о злодеяниях властителей, Нестор осуждает творимое зло, но не человека, считая, что высший суд принадлежит богу. Убийца Бориса и Глеба умер от апоплексического удара, и в этом единственный раз Нестор видит заслуженную кару, постигшую Святополка.
Для автора 'Повести временных лет' история - это поединок добра и зла. Зло принимает на земле самые неожиданные обличья, и часто, слишком часто оно оказывается в княжеской одежде. Это не значит, что Нестор осуждал власть, но 'кому много дано, с того много и спросится'.
Он ведёт повествование о возникновении русской земли, начиная от сотворения мира. Все народы возникают от одного предка, Адама, все люди братья. Возникновение русской земли предсказано самим апостолом Андреем. 'Видите ли горы эти? На этих горах воссияет благодать божия, будет великий город и воздвигнет бог много церквей', - это о Киеве. Улыбкой согрето повествование о посещении Андреем места будущего Новгорода: 'Удивительное видел я в славянской земле и на пути своем сюда. Видел бани деревянные и разожгут их докрасна, и разденутся, и будут наги, и обольются квасом кожевенным, и поднимут на себя молодые прутья, и бьют себя сами, и до того себя добьют, что едва слезут еле живые, и тогда обольются водою студёною, и только так оживут. И делают это всякий день, никем же не мучимые, но сами себя мучают, и это совершают омовение себя, а не мученье'.
Наши учебники истории сплошь и рядом лишены вот этой житейской достоверности. Люди в своей повседневной жизни историков как бы не волнуют. Иной взгляд у Нестора. Тысячелетняя отдалённость событий для него ничего не значит. Человек всегда человек. Апостол Андрей не гнушается заглянуть в славянскую баньку и рассказать о ней со всеми забавными подробностями. Народы, населяющие землю, чем-то похожи у Нестора на сварливых братьев-князей, остаются же на ней лишь более кроткие и смиренные.
Такова притча об обрах. Обры воевали против славян. Запрягали жён славянских в плуги и заставляли пахать. 'Были же эти обры велики телом, а умом горды, и бог истребил их, и умерли все, и не осталось ни одного обрина. И есть поговорка на Руси и до сего дня: 'Сгинули, как обры'.