| 1 |
| 2 |
| 3 |
| 4 |
| 5 |
| 6 |
| 7 |
| 8 |
| 9 |
| 10 |
| 11 |
| 12 |
| 13 |
| 14 |
| 15 |
| 16 |
| обл.3 |
ПОДВИГ ЛЕТОПИСЦА
Не воинственность и агрессия, а мудрость и книголюбие заслуживают похвалы историка. Главная задача властителя - 'смягчение сердец' своих подданных. Вот похвала князю Ярославу Мудрому и крестителю Руси Владимиру: 'Владимир землю вспахал и размягчил, крещением просветил. Ярослав засеял книжными словами сердца верующих людей, и мы поминаем, учение получая книжное'.
Для Нестора жизнь человека вовсе не ограничивается пределами биологического срока его пребывания на земле. Действие 'Повести временных лет' протекает в вечности. Человек, живущий на земле сегодня, наследует всю прошлую и всю будущую жизнь вселенной. Книжное слово - бесценный дар. Открывая книгу, человек беседует с великими людьми, населявшими до него землю, и даже с богом.
Известно, что 'Повесть временных лет' подвергалась многим гонениям. Её пытались всячески переделать, а порой и полностью уничтожить те или иные главы. Возможно, что Нестору приходилось укрываться с текстами, неугодными тому или иному властителю. Труд историка и в те далекие времена был отнюдь не безопасным занятием. Вот почему Нестор просит прощения у читателя, ежели чего 'не дописах или переписах'. В повседневной борьбе за истину трудно быть беспристрастным и объективным. Нестор необъективен только в одном. Говоря о деяниях исторических личностей, он стремится прежде всего говорить о хорошем. Все плохое упоминается холодно, как бы беспристрастно. Не лежит у летописца душа ко злу. За внешне спокойным повествованием часто слышим скорбь и рыдание. Таков рассказ об ослеплении князя Василька. Его подвергли жёстокому наказанию - выкололи глаза. Обычно лаконичный Нестор здесь считает своим долгом рассказать подробно о преступлении.
'И Василько лежал в то время как мертвец. И подняв его на ковре, взвалили его на повозку, как труп, повезли во Владимир. И когда его везли, пройдя Звизжденский мост, на торговом месте остановились и стащили с него окровавленную сорочку и дали попадье постирать, попадья же, отстирав, надела на него, когда же обедали; и стала его оплакивать попадья, как покойника. И Василько, услышав плач, сказал: 'Где это я?'... И вернулось к нему сознание, и опомнился он, и, пощупав сорочку, сказал: 'Почему сняли её с меня? Лучше бы в той окровавленной сорочке смерть принял я и так бы предстал перед богом'. Сколько веры в торжество высшей справедливости в этих словах Василька! Как много значит плачь попадьи над ним - глас народный, осуждающий злодеяния. Как точен Нестор в этом страшном повествовании и непоколебим в своей вере.
Случившееся с Васильком грозило и Нестору. Обличитель злодеяний преследовался со всей яростью; но в тишине киевских пещер голос обличения не затихал ни на мгновение. По всей земле расходилась в списках 'Повесть временных лет'. Все осуждали и осуждают по сей день братоубийственные злодеяния, сочувствуют гонимым и преклоняются перед святостью подвижников. Слово Нестора-летописца оглашало русскую землю, пробуждало совесть, крепило мужество.
Голос историка замолкает лишь в моменты великих крушений, и само молчание историков - свидетельство крайнего неблагополучия в жизни. Вот почему золотоордынское нашествие на целые столетия прервало труд независимых летописцев, а историка, равного Нестору, не будет у нас вплоть до XVIII столетия. Ни одна страница исторической повести Нестора сегодня не устарела. Борьба между добром и злом, низменным властолюбием и жестокостью нисколько не ослабла, а приобрела ещё большие масштабы по мере возрастания могущества человека.
Спустя девять столетий замерла и вдруг снова возродилась сегодня духовная жизнь Киево-Печерской лавры, где рождалась 'Повесть временных лет'. Будем надеяться, что и сама история, написанная Нестором-летописцем, снова возродится в наших сердцах и вместе с автором 'Сказания о Борисе и Глебе' мы сможем повторить замечательные слова: 'Род правых благословится и семя их в благословении будет. ■
Константин КЕДРОВ
Рисунок О.БОНДАРЕНКО
Советуем прочитать: М.Д.Пересёлков. 'Нестор-летописец', Петроград, 1923 г.; Памятники литературы Древней Руси, 'Художественная литература', 1978 г.; Д.С.Лихачёв. 'Великое наследие', Москва, 1975 г.