| Обл.1 |
| обл.2 |
| 1 |
| 2 |
| 3 |
| 4 |
| 5 |
| 6 |
| 7 |
| 8 |
| 9 |
| 10 |
| 11 |
| 12 |
| 13 |
| 14 |
| 15 |
| 16 |
| обл.3 |
| обл.4 |
|
|
...воспринимаю, временами совсем обалдеваю. То ли нервы паршивые, то ли старость одолевает, но над стихами слёзы лью...' Г.Кухарский: Не происходит ли у нас некая канонизация? Он же был всё-таки живой, он же не входил ни в какие рамки. А может, у него и врагов не было? Полагаю, их было достаточно. От носителей пошлости и мещанства до (может быть?) руководителя соседней кафедры... Он же не ангелочек. К тому же и в музыке он принимал далеко не всё. Помню, как он не принимал что-то у Бартока, а, может быть, кое-что и у Стравинского. Почему? Может быть, это было связано с процессом дегуманизации культуры, который, как казалось Г.Г., задел своим крылом чуть-чуть и Бартока, и Стравинского. Л.Наумов: Он не сразу 'привык' и к Веберну. Но вообще он был открыт для новой музыки и если любил её, то играл с наслаждением... Г.Кухарский: Но он играл её как романтик. Он, мне кажется, по-романтически играл Шостаковича... Е.Малинин: А разве это плохо? Г.Кухарский: Не знаю... Е.Малинин: А я думаю, что это хорошо. Если музыкант - романтик, почему он должен ломать себя? Когда Нейгауз находил романтизм и лирику в Прокофьеве, я становился богаче... Л.Наумов: Это так, но надо иметь в виду, что его лирика, его 'чувство' соседствовало с безупречным вкусом. Особенно в отношении классики - Баха и Шопена. Тут он был крайне строг. Вот эту строгость вкуса он стремился передать своим ученикам... М.Нейгауз: И своим детям, хотела бы я добавить, из которых один - Станислав - был и крупный музыкант, и один из любимейших учеников отца. Всего у него было трое детей - Адриан, Станислав и я, и относился он к нам замечательно... - Какое ваше самое раннее впечатление об отце? М.Нейгауз: Не музыкальное. Мне было лет пять. Помню, отец сидит за столиком, разбирает партию в шахматы, и я верчусь тут же. Он не был сильным шахматистом, но дебюты знал превосходно. Играть я научилась у него, потом уж, в студенческие годы, обыгрывала его. Шахматные гены вообще-то во мне бродили, мамин двоюродный брат был чемпион мира Алехин... - Почему вы сказали Алехин, а не Алёхин? М.Нейгауз: Дома его звали Алехин. Возвращаясь к 'детской теме', хочу сказать, что Адриана не сумели спасти во время эвакуации, он болел туберкулёзным менингитом и после 5-летней болезни скончался. Отец ужасно переживал эту трагедию. Он часто говорил: 'Нейгаузам не везёт...' Е.Малинин: Однажды он проворчал: 'Нейгауз, Нейгауз, вот стану скоро Новодомовым, будете тогда знать...' М.Нейгауз: А в письме из Баку подписался однажды: 'Нейгауз-заде...' Он считал, что не везло и Станиславу, чья пианистическая судьба несла на себе отсвет и отцовской жизни. А она не была лёгкой. Во время войны, в 1941 году, он не смог выехать из Москвы, ему надо было взять нас, четверых, и ехать, но тяжело была больна моя бабушка, и бросить её он не мог. 4 ноября 1941 года его арестовали. Г.Г.Нейгауз - 3.Н.Пастернак. 1941 г., август - сентябрь. '...Во время войны трижды на радио играл (по 9 минут), но денег ещё не получил. Дежурил уже раз на крыше нашего дома. Обычно в нашем подъезде. Работать и думать о музыке ещё не научился...' М.Нейгауз: К нам пришли в 4 часа утра. Когда меня разбудили, папы уже не было дома, и у нас производился обыск. Рылись во всём, и всех водворили в две комнаты - у нас жил в то время и Рихтер. Наш бедный отец пробыл в тюрьме почти 9 месяцев. Как он потом говорил, он жил в отеле 'Лубянка'. Там было голодно, давали суп из селёдочных хвостов и кусок хлеба. Передачи нам не разрешались. Позволили через полгода, когда у него началась цинга и выпали зубы. Помню, как М.В.Юдина, Э.Г.Гилельс, Я.И.Зак, Е.А.Софроницкая и другие собирали ему продукты. И вдруг 19 июля 1942 года - звонок в дверь, я открываю и вижу папу. Свой восторг помню до сих пор. Ему присудили высылку в Свердловскую область, но Э.Г.Гилельс, который, по-моему, ходил не только в обком, но и в НКВД, выхлопотал ему (вместе с другими педагогами) право жить в Свердловске и преподавание в консерватории. Г.Кухарский: Меня однажды потрясла его фраза о том времени: 'Самое страшное было, что я оттуда выходил, а следователь мой в этом аду оставался'. Вот такая была мера его человечности... - Мы несколько запутанным образом возвращаемся к педагогике Нейгауза... Как вы думаете, прав ли был Я.И.Зак, называя Нейгауза мастером музыкальных фресок, показывающим ученику цель, но не слишком объясняющим, как к ней надо идти, в противовес К.Н.Игумнову - 'ювелиру', который очень подробно объяснял технологию... Е.Малинин: Категорически не согласен с этим. Генрих Густавович мог, если надо, возиться с технологией очень долго и подробно. Он мог объяснить и показать всё... Л.Наумов: Тут, мне кажется, у двух гигантов музыкальной педагогики просто разные пути - от общего к частному у Нейгауза, от частного к общему у Игумнова... Е.Малинин: А 'конструкцию' позднего Бетховена - сонату опус 110, как он подробно и тщательно, до мелочей показывал! Я помню до сих пор, как он объяснял, почему там два ариозо, почему две фуги, а начало - как сотворение мира... Хочу добавить: мы все, впитывая то, что он показывал, играли по-разному. Он исходил из нашего человеческого естества... Г.Г.Нейгауз - Л.Погосовой. Москва, 31 мая 1949 г. 'О чём писать? Работа, работа и работа, иногда по 14 часов в день музыки - класс, конкурс, выпускники, экзамены, в голове - дым!.. Что же делать? Я на стороне Маяковского: 'Ненавижу всяческую мертвечину, обожаю всяческую жизнь!..' М.Нейгауз: Тут приводили слова Сигети насчёт 'самоубийственного' количества его учеников. Так вот однажды он писал И.С.Козловскому: 'Твоё письмо особенно тронуло меня. Почему? Потому что ты понял, сколько жертв я принёс этому делу, воспитанию нашей чудной, треклятой, сволочной, божественной молодёжи. Я их обожаю, мерзавцев, - и как начал этим делом заниматься - так понял 'коготок увяз - всей птичке пропасть'. И не жалел, не жалел! Конечно, я дурак с точки зрения личной выгоды, личного успеха, но Я НЕ ЖАЛЕЮ!' ■
На фото: в классе Г.Г.Нейгауза. 1940 г., за роялем - С.Рихтер. Артур Рубинштейн и Генрих Нейгауз, последняя встреча. 1964 г. На пятой звуковой странице слушайте архивную запись - фрагмент третьей сонаты Шопена си минор. Исполняет Г.Г.Нейгауз. |
◄Звуковая страница 5 - Играет Г. Нейгауз. Шопен. Фрагмент си-минор сонаты в формате wma.